- А это дверка, из которой я выхожу прямо в сад.
- Ах ... замечательно!
Поза сотрудницы - она по-кошачьи перегнулась через спинку кресла и спину корпулентной секретарши - как нельзя более соответствует подобострастным ноткам, умащивающим ее короткие реплики.
- А это наш Тотоша возится с любимой плюшевой игрушкой.../прыскает/...он ее потрахивает.
- Ааа ... серьезно? как забавно!
Замечаю, что и без того медоточивый голос сотрудницы засурдинен простудой, высокие частоты вязнут в воспаленной носоглотке, как в патоке.
- Какой чудесный голос! То, что для Вас - мучение /указываю глазами на скомканный в руке носовой платок/, так приятно на слух.
Секретарша /уязвленная тем, что внимание сотрудницы отвлекают от фотографий, не поняв ни слова/:
- Чииво?
Черт, из каких торговых рядов извлекают эту неистребимую породу? Какая власть сосредоточена в их цепких пальцах? Но в чем бы ни заключался секрет, они умеют придать каждой канцелярской завитушке, каждому шлепку печати по щеке бумажного листа, каждой минуте, проведенной в их обществе невыразимое очарование.
