Площадка представляла собой подобие долины, с одного края которой возносилась готика Нарборо-Холла, а с другого - церковь и деревня Нарборо. Выбеленный павильон покрывала тростниковая крыша, погода стояла прекрасная, только легчайший ветерок вздувал короткие рукава полевых игроков. Мрачноватая серьезность готовящихся к игре детей, отрешенная улыбка Хьюго, замершего на квадратной "ноге бэтсмена", отзванивающие полдень церковные часы, круги подкошенной травы на дальнем краю поля, солнце, подмигивающее на стоящем рядом с "экраном" катке, далекий перестук шиповок по бетонному полу павильона, открытая синева широкого норфолкского неба, шесть камушков в отведенной в сторону руке Адриана, - вся эта немыслимая иллюзия застыла, и мир представился Адриану затаившим дыхание в неверии, что подобная картина может сохраниться надолго. Эта фантастическая Англия, которую старики берут с собой на смертный одр, Англия без фабрик, сточных канав или муниципальных домов, Англия кожи, дерева и фланели, Англия очерченная белой границей и управляемая законом, постанавливающим, что каждой команде следует состоять из одиннадцати игроков и каждый из таковых должен побыть бэтсменом. Англия сидений-тростей, флюгеров и чаепитий в доме приходского священника, - все это, думал Адриан, схоже с красотой Картрайта, мгновенным видением, на секунду уловленном в отроческом сне и затем рассеявшимся, точно дым, в реальной атмосфере дорожных пробок, серийных убийц, премьер-министров и квартирной платы в Сохо. И все-таки эта призрачная мгла была отчетливее и яснее, чем резкий свет повседневности, и вопреки любой очевидности воспринималась как единственная реальность, и дымка ее улавливалась и очищалась сознанием, и ее образ, запахи, текстура разливались по бутылкам и закладывались на хранение как средство против долгой, одинокой грусти зрелых лет.Добрая старая... Не ново, замешано на крикете, пубертатной спортивности и сомнительных гендерных предпочтениях английской частной школы, но чертовски приятно. Чужой текст, если он хорош, хочется месить, как тесто, вступать с ним в тактильный контакт. И единственный способ удовлетворения этого противоестественного влечения - отстучать его на клавиатуре, не автором, даже не переводчиком, а простым наборщиком чужой мысли.
Тот самый случай.
