Это - щелканье сдавленных льдинок
Маркиз о поэзии в России:
У философа в России жалкая участь, поэту же здесь может и должно нравиться. Воистину несчастны лишь те поэты, кто обречен чахнуть при режиме гласности. Когда все могут говорить все что угодно, поэту остается только умолкнуть. Поэзия есть таинство, позволяющее выразить нечто большее, чем слова; ей нет места у народов, утративших стыдливость мысли. Истина в поэзии -- это видение, аллегория, аполог; но в странах, где царит гласность*, истину эту убивает реальность, которая всегда слишком груба с точки зрения фантазии. Гению там недостает поэтичности: он продолжает творить, исходя из своей природы, но не способен сотворить ничего завершенного. ( отсюда )де Кюстин писал это лет за двадцать до "Цветов зла". И хотя выход сборника Бодлера - доказательство того, что в любом свободном обществе достаточно несвободы для поэзии, мысль для того времени прекрасная. Еще и потому, что объясняет, почему для многих поэтов диаспоры здешняя несвобода и воспоминания о ней остаются основным источником вдохновения.
---
* Гласность? Это родимое пятно времени - на совести переводчика. Хотя, говорят, слово употреблялось во времена реформ Александра II. Но не в 39-ом же.
